Рунный след - Страница 146

146

— Что? — вырвалось у Машки. — Какой еще брак?

— Ну, не брак, главное — ваш ребенок.

— Но я… — девочка растерянно хлопала глазами. Рик обалдело переводил взгляд с Орона на Машу.

— Не любишь его, а он — тебя, — закончил дрид. — Но я смотрел в ведь-озеро: вы можете полюбить друг друга, не сейчас, так позже. Впрочем, давайте я расскажу все до конца. Да, я старался помогать. Много сил уходило на то, чтобы поддерживать «пригляд» за каждым из вас.

«Пригляд?» — Алька залилась краской. Так, значит, Орон видел все-все-все. Ну и скотина же!

— Вы убежали из Росвела, и я больше не мог пользоваться привязкой к дому. Тем более, как я уже говорил, черпать силу мне неподвластно. Так я остался без ног. Пару шагов до постели — вот и все, на что способен.

— Ах, как жалобно, я сейчас заплачу, — зло перебила Аля. — А как Михан Лешку избивал в подвале, а? Как Славку пытали — это так, мелочи жизни. Алешка, не надо меня за руки хватать! Пусть знает!

— Он и так знает, — заметила Сима.

— Да, знаю. А самое главное, я понимаю, что ошибся. К миру нельзя привязать ненавистью, даже спасая его. Это все равно, что высушивать подтопляемый лес, раздувая пожар. Да вы и сами это поймете, если вспомните Степных Волков.

Орон помолчал, выводя на скатерти узоры черенком ложки. Аля снова вложила руку в ладонь Алешки, тот сразу сомкнул пальцы.

— Я спас вас и вчера. Хорошо, Слава: сберег вас потому, что вы нужны этому миру. После я мог просто выставить вон, и все дела. Но я хочу исправить ошибку и потому говорю с вами, говорю откровенно. Да, ошибку нужно исправить.

— Вы вернете нас домой? — подскочила Маша.

У дрида взметнулись вверх брови:

— Нет. Я постараюсь сделать так, чтобы вы оказались связанными с нашим миром другими нитями.

Альку ровно кто ударил, даже слов не нашлось: сидела и открывала рот, точно выброшенная на берег рыба. У Машки задрожали ресницы.

— А вот уж нет, — вмешался Славка. — Я помню: мы имеем право потребовать, нам тэм Дарл сказал!

— Ну, право-то вы имеете, — согласился Орон. — Только получите ли вы его, вот вопрос. Не кричи! — махнул он рукой, останавливая Славку. — Сейчас все покажу.

С креслом дрид обращался умело, крутанулся влево, добрался до массивного темного шкафа в углу. Долго кряхтел, наклонившись к нижнему ящику. Вернувшись к столу, поставил перед собой — ровно в центр вытканного на скатерти гигантского цветка — странный предмет. Похоже на весы: две чашечки на цепочках. Но чаши ходили в половинках разрезанных продольно цилиндров, сверху у которых — воронки, снизу — стоки, ведущие в прозрачную чашу у основания весов.

— Ну вот и взвесим ваше право. На одной чаше будет мой поступок, на другой — ваши возражения. Если ваш груз окажется тяжелее — я верну вас обратно. Прикройте, пожалуйста, дверь — лучше, когда пространство замкнуто.

Тимс потянул ручку и остался там, у порога, настороженно поглядывая на Орона. Молодому ратнику было не по себе в обществе дрида, и если бы не друзья — смылся бы отсюда как можно скорее.

Орон выпрямился в кресле, прокашлялся. Аля сильнее сжала Алешкины пальцы: вот сейчас хозяин действительно похож на дрида, могучего мага.

— Я, Орон Тек-Росвелский, причинил зло этим детям только потому, что хотел спасти свой мир. Весь свой мир, стоящий на краю гибели.

Дрид провел пальцем по краю воронки, и та наполнилась тугой синей жидкостью. Замерла на мгновение и покатилась в чашу весов, оставляя на стенках цилиндра маслянистый след.

— У вас есть, что противопоставить судьбе целого мира? — усмехнулся дрид, глядя на почти коснувшуюся стока чашечку. — Целого мира. Всех живущих в нем. Ну, так как?

Аля судорожно вздохнула. Машка уцепилась за рукав Талема, затеребила, но и ведун молчал — что он сделает? Рик не поднимал глаз, уставился в стол. В Але вдруг вскинулось раздражение: княжич-то, поди, рад, что ребята остаются! Маша перестала теребить ведуна, всхлипнула и упала грудью на стол, спрятав лицо в скрещенные руки. Талем погладил девочку по волосам, не ведовской силой успокаивая, а просто утешая. У Альки самой заклубились в горле слезы.

— Думаю, сейчас вам трудно беседовать дальше, — в голосе дрида скользнуло мягкое участие. В Альке полыхнуло: «Лицемер чертов!» — Вас проводят к гостевому домику, — продолжил хозяин, — а утром снова придут. До свидания.

Аля вскочила первой, не в силах больше тут оставаться. Загрохотали по полу тяжелые стулья. Девочка ударилась всем телом о дверь… и замерла. Провела пальцем по тонкому древесному узору. Очень знакомому. Она уже видела похожую дверь! Точно, видела, только там, в Сердце Лабиринта, на ней писала чья-то небрежная рука.

Ведун положил руку ей на плечо, заглянул в лицо с тревогой.

— Стойте! — Алька развернулась, сбрасывая ладонь, прижалась лопатками к двери. — Я вспомнила! В Лабиринте, я же вам говорила! «Если силу меряет равнодушие, то поступок меряет…» Я не знаю, что именно, но все дело не в … ну, как это? … не в самом поступке, а в чувствах. Ведь так? Господин Орон, хоть сейчас не врите!

Дрид задумчиво бултыхал ложечкой в давно остывшем чае. Аля шагнула к столу, встала напротив весов:

— Вслух говорить обязательно? — зло спросила у дрида.

Тот отрицательно качнул головой.

Девочка облизнула пересохшие губы, коснулась края воронки: «Он забрал нас из дома. Из-за него ломали Алешку. Из-за него…» — слова вдруг пересохли, как ручеек, но это было не важно. Потоком хлынули воспоминания, захлестнули так, что у Али потемнело в глазах. Только и чувствовался холодок воронки под пальцем.

146